(Hobbes, Thomas) (1588-1679), английский философ и литератор, известный прежде всего своим трактатом о государстве - Левиафаном. Родился 5 апреля 1588 в Малмсбери (графстве Глостершир) раньше положенного срока, после того как его мать напугало известие о приближении Испанской Армады. Несмотря на это неблагоприятное стечение обстоятельств (впоследствии Гоббс говорил, что "страх и я сам - близнецы-братья"), он прожил необычайно долгую и плодотворную жизнь. Слава пришла к нему как к автору философских трактатов, однако склонность к философии проявилась, когда ему было далеко за сорок. Гоббс жил в один из самых значительных периодов английской истории. Он учился в школе, когда заканчивалось царствование Елизаветы I, был выпускником университета, наставником и знатоком древних языков в эпоху Якова I, изучал философию в правление Карла I, был знаменит и находился под подозрением при Кромвеле и, наконец, вошел в моду как историк, поэт и почти что непременный атрибут британской жизни в эпоху Реставрации.
Гоббс был воспитан дядей, обладавшим значительным состоянием и стремившимся дать своему племяннику достойное образование. Ребенок пошел в школу в четыре года и с шести лет учил латынь и греческий. В четырнадцать лет, освоив языки настолько, что мог свободно перелагать Еврипида латинским ямбом, был отдан в Модлин-Холл, один из колледжей Оксфордского университета, где спустя пять лет получил степень бакалавра. В 1608 Гоббсу повезло: он получил место воспитателя в семье Уильяма Кавендиша, графа Девонширского. Так началась длившаяся всю его жизнь связь с семейством Кавендишей.
Средств, которые он получал благодаря своему наставничеству, хватало на то, чтобы продолжить академические занятия. Гоббс также имел возможность познакомиться с влиятельными людьми, в его распоряжении находилась первоклассная библиотека, а кроме всего прочего, сопровождая в путешествиях молодого Кавендиша, он смог посетить Францию и Италию, что послужило сильнейшим стимулом его умственного развития. По сути дела, интеллектуальная биография Гоббса, единственный заслуживающий интереса аспект его жизни, может быть поделена на периоды соответственно трем путешествиям по Европе.
Первое путешествие в 1610 вдохновило его на изучение античных авторов, поскольку в Европе аристотелевская философия, в традициях которой он был воспитан, считалась уже устаревшей. Гоббс вернулся в Англию, полный решимости глубже познакомиться с мыслителями античности. В этом его укрепили и беседы с лордом-канцлером Фрэнсисом Бэконом "во время чудесных прогулок в Горамбери". Эти беседы состоялись, по-видимому, между 1621 и 1626, когда Бэкон был уже отправлен в отставку и занимался сочинением трактатов и разнообразными проектами научных исследований. Вероятно, Гоббсу передалось не только бэконовское презрение к аристотелизму, но также убеждение в том, что знание - это сила, а целью науки является улучшение условий человеческой жизни. В автобиографии, написанной по-латыни в 1672, он пишет о занятиях античностью как о счастливейшем периоде своей жизни. Его завершением следует считать перевод Истории Фукидида, опубликованный отчасти для того, чтобы предупредить соотечественников об опасностях демократии, ибо в то время Гоббс, подобно Фукидиду, был на стороне "царской" власти.
В 1628, во время своего второго путешествия в Европу, Гоббс страстно увлекся геометрией, о существовании которой узнал случайно, обнаружив Начала Евклида на столе в библиотеке некоего джентльмена. Биограф Гоббса Джон Обри живописал это открытие: "Боже мой, воскликнул он (иногда он божился, когда бывал чем-то увлечен), это невозможно! И он читает доказательство, отсылающее к тезису. Прочитывает тезис. Это отсылает его к следующему тезису, который он также читает. Et sic deinceps (и так далее), и наконец он убеждается в истинности вывода. И влюбляется в геометрию". Гоббс теперь убежден, что геометрия дает метод, благодаря которому его взгляды на общественное устройство могут быть представлены в виде неопровержимых доказательств. Болезни общества, находящегося на грани гражданской войны, будут излечены, если люди вникнут в обоснование разумного государственного устройства, изложенное в виде ясных и последовательных тезисов, подобных доказательствам геометра.
Третье путешествие Гоббса по континентальной Европе (1634-1636) внесло еще один ингредиент в его систему натуральной и социальной философии. В Париже он становится членом кружка Мерсенна, в который входили Р.Декарт, П.Гассенди и другие представители новой науки и философии, а в 1636 совершает паломничество в Италию к Галилею. К 1637 он готов к разработке собственной философской системы; существует мнение, что сам Галилей предложил Гоббсу распространить принципы новой натурфилософии на сферу человеческой деятельности. Грандиозной идеей Гоббса было обобщение науки механики и геометрическая дедукция человеческого поведения из абстрактных принципов новой науки о движении. "Ибо, наблюдая, что жизнь есть лишь движение членов... что такое сердце, как не пружина? Что такое нервы, как не такие же нити, а суставы - как не такие же колеса, сообщающие движение всему телу так, как этого хотел мастер?"
По мнению Гоббса, его оригинальным вкладом в философию была разработанная им оптика, а также теория государства. Краткий трактат о первых принципах (A Short Tract on First Principles) Гоббса представляет собой критику аристотелевской теории ощущения и набросок новой механики. После возвращения в Англию мысли Гоббса вновь обратились к политике - общество накануне гражданской войны бурлило. В 1640 он пустил по рукам, как раз во время знаменитой парламентской сессии, трактат Начала закона, естественного и политического (The Elements of Law, Natural and Politic), в котором доказывал необходимость единой и неделимой власти суверена. Этот трактат был опубликован позднее, в 1650 в двух частях - Человеческая природа (Human Nature, or the Fundamental Elements of Policie) и О теле политическом (De Corpore Politico, or the Elements of Law, Moral and Politic). Когда парламент выставил требование об отставке графа Страффорда, Гоббс, опасаясь, что его открыто роялистские взгляды могут стать угрозой для жизни, бежал на континент. Характерно, что позднее он гордился тем, что "был первым из тех, кто бежал". Трактат О гражданстве (De cive) появился вскоре после этого, в 1642. Второе издание вышло в 1647, а английский вариант в 1651 под названием Наброски философии государства и общества (Philosophical Rudiments Concerning Government and Society). Эта книга - вторая по значению в идейном наследии Гоббса после более позднего Левиафана. В ней он пытался окончательно определить надлежащие задачи и границы власти, а также характер отношений церкви и государства.
Оригинальность Гоббса заключалась не только в идеях, касавшихся оптики и политической теории. Он мечтал построить всеобъемлющую теорию, которая бы начинала с простых движений, описываемых постулатами геометрии, и завершалась обобщениями о движении людей в сфере политической жизни, как бы приближающихся и отдаляющихся друг от друга. Гоббс предложил понятие "усилие" для того, чтобы постулировать бесконечно малые движения разного рода - особенно те, что совершаются в среде между человеком и внешними телами, в органах чувств и внутри человеческого тела. Феномены ощущения, воображения и сна - действие малых тел, подчиняющихся закону инерции; феномены мотивации - реакции на внешние и внутренние стимулы (общее место современной психологии). Известна теория Гоббса о том, что накопление малых движений выливается на макроуровне, в теле в форме двух основных движений - влечения и отвращения, являющихся приближением или удалением от других тел.
Гоббс планировал написание философской трилогии, которая бы давала трактовку тела, человека и гражданина. Работа над этим грандиозным проектом постоянно прерывалась из-за событий на политической сцене и в личной жизни Гоббса. Он начал работать над трактатом О теле вскоре после публикации трактата О гражданстве, однако закончил его только после своего возвращения в Англию. Трактат О человеке (De Homine) появился в 1658. Когда молодой принц Карл (будущий Карл II) был вынужден бежать в Париж после поражения в битве при Нейзби, Гоббс отложил свои размышления о физике и начал работать над своим шедевром - трактатом Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского (Leviathan, or the Matter, Forme, and Power of a Commonwealth, Ecclesiastical and Civil, 1651), в котором лаконично и остро сформулировал свои взгляды на человека и государство (левиафан - морское чудовище, описанное в Книге Иова, 40-41). Он был приглашен к принцу учителем математики - должность, которую ему пришлось оставить из-за серьезной болезни, которая чуть не свела его в могилу.
Положение Гоббса в Париже стало весьма опасным после смерти в 1648 Мерсенна, его друга и покровителя. Гоббса заподозрили в атеизме и борьбе с католицизмом. Карл I был казнен в 1649, и вплоть до 1653, когда Кромвель стал лордом-протектором, велись непрестанные дискуссии о надлежащей форме правления. Левиафан появился как раз вовремя, а приводившаяся в нем аргументация и нежелание Гоббса находиться в слишком близких отношениях с принцем Карлом позволили ему испросить у Кромвеля разрешения вернуться на родину. В Левиафане доказывается, с одной стороны, что суверены уполномочены править от имени своих подданных, а не по божьему соизволению - ровно то же, что говорилось в парламенте; с другой стороны, Гоббс использовал теорию общественного договора для того, чтобы доказать, что логическим результатом государства, основанного на общественном согласии, должна быть абсолютная власть суверена. Поэтому его учение могло быть использовано для оправдания любой формы правления, какая бы ни одержала верх в то время.
Левиафан обычно считают сочинением на политические темы. Однако взгляды автора, касающиеся природы государства, предваряются тезисами о человеке как природном существе и "машине", а завершаются пространными полемическими рассуждениями насчет того, какой должна быть "истинная религия". Практически половина всего объема Левиафана посвящена обсуждению религиозных вопросов.
Политический анализ Гоббса, его концепции "естественного состояния" и сообщества основывались на механистической психологии. Под явлениями социального поведения, считал Гоббс, скрываются фундаментальные реакции влечения и отвращения, превращающиеся в желание власти и страх смерти. Люди, ведомые страхом, объединились в сообщество, отказавшись от "права" неограниченного самоутверждения в пользу суверена и уполномочив его действовать от их имени. Если люди, заботясь о своей безопасности, согласились на такой "общественный договор", то власть суверена должна быть абсолютной; в противном случае, раздираемые противоречивыми притязаниями, они всегда будут находиться под угрозой анархии, присущей бездоговорному естественному состоянию.
В сфере моральной философии Гоббс также разрабатывал натуралистическую теорию как следствие его механистической концепции человека. Правила цивилизованного поведения (называвшиеся во времена Гоббса "естественным правом"), считал он, выводимы из правил благоразумия, которые должны быть приняты всеми, кто обладает рассудком и стремится выжить. Цивилизация основана на страхе и расчетливом эгоизме, а не на присущей нам от природы социальности. Под "благом" мы имеем в виду просто то, чего желаем; под "злом" - то, чего стремимся избежать. Будучи достаточно последовательным мыслителем, Гоббс верил в детерминизм и полагал, что волевой акт есть просто "последнее влечение в процессе обдумывания, непосредственно примыкающее к действию или отказу от действия".
В теории права Гоббс известен концепцией закона как заповеди суверена, которая стала важным шагом в прояснении различия между статутным правом (в то время только нарождавшимся) и общим правом. Гоббс также хорошо понимал различие между вопросами: "Что есть закон?" и "Справедлив ли закон?", которые люди - и в то давнее время, и сегодня - имеют склонность смешивать. Во многих отношениях Гоббс предвосхитил основные положения правовой теории Дж.Остина.
Гоббс рассматривал религию не как систему истин, а как систему законов; большое место в Левиафане занимает доказательство того, что имеются все основания - исходящие из здравого смысла и из Писания - считать, что суверен является наилучшим истолкователем воли Божьей. Гоббс последовательно различал знание и веру и полагал, что мы не можем ничего знать об атрибутах Бога. Слова, в которых мы описываем Бога, являются выражением нашей любви, а не продуктами деятельности разума. Он особенно негодовал, защищая "истинную религию" от двойной угрозы католицизма и пуританства, которые апеллировали к власти иной, нежели власть суверена, - к полномочиям папы либо к голосу совести. Гоббс не колеблясь применил механицистский подход к понятиям Писания и полагал, что Бог должен обладать телом, пусть достаточно разреженным, чтобы можно было говорить о его существовании в качестве субстанции.
Многие современные философы подчеркивают значение выдвинутой Гоббсом концепции языка, в которой механистическая теория происхождения речи была соединена с номинализмом в трактовке смысла общих терминов. Гоббс критиковал схоластическое учение о сущностях, показывая, что это и другие подобные учения возникают вследствие неверного употребления различных классов терминов. Имена могут быть именами тел, именами свойств или именами самих имен. Если использовать имена одного типа вместо имен другого типа, мы приходим к абсурдным утверждениям. Например, "универсалия" - имя для обозначения класса имен, а не сущностей, якобы называемых этими именами; такие имена называются "универсалиями" в силу своего употребления, а не потому, что обозначают особый класс предметов. Тем самым Гоббс предвосхитил идеи многих философов 20 в., проповедовавших идеалы ясности и использовавших теорию языка для критики метафизических учений, населивших мир "ненужными" сущностями. Гоббс также настаивал на том, что язык имеет существенное значение для рассуждения, а также что именно способность к рассуждению (в смысле принятия определений и выведения заключений с помощью общих терминов) отличает человека от животных.
Вернувшись в Англию в конце 1651, Гоббс вскоре вступил в дискуссию с епископом Бремхоллом по вопросу о свободе воли. В результате появилась его работа Вопросы касательно свободы, необходимости и случая (The Questions Concerning Liberty, Necessity, and Chance, 1656). Затем он оказался замешанным в самом унизительном в его жизни споре, ибо в двадцатой главе трактата О теле, первой части абмициозной трилогии, опубликованной в 1655, Гоббс предложил способ вычисления квадратуры круга. Это было замечено Джоном Валлисом (1616-1703), профессором геометрии, и Сетом Уордом, профессором астрономии. Оба они были пуританами и входили в число основателей Королевского общества в Лондоне, в которое Гоббсу так и не довелось вступить. Профессора были раздражены критикой Гоббсом системы университетского образования и отомстили, указав на его невежество в области математики. Сделать это было нетрудно, поскольку Гоббс начал заниматся геометрией в сорок лет, да и Декарт уже указывал на любительский характер его доказательств. Скандал длился около двадцати лет и зачастую принимал характер личных выпадов с обеих сторон. К этому времени относятся работы Гоббса Шесть уроков профессорам математики Оксфордского университета (Six Lessons to the Professors of Mathematics in the University of Oxford, 1656); Диалоги о физике, или о природе воздуха (Dialogus Physicus, sive de Natura Aeris, 1661); Господин Гоббс с точки зрения его лояльности, веры, репутации и поведения (Mr. Hobbes Considered in His Loyalty, Religion, Reputation and Manners, 1662) и другие труды полемического характера, направленные против Уоллиса, Р.Бойля и других ученых, объединившихся вокруг Королевского общества.
Однако энергия Гоббса, замечательная для человека его возраста (в семьдесят лет он все еще играл в теннис), не уходила полностью на эти безнадежные споры. В 1658 он опубликовал вторую часть трилогии - трактат О человеке. Затем произошли достойные сожаления события, остановившие поток его публикаций. В период Реставрации, несмотря на то что Гоббс был представлен ко двору, а король весьма ценил его остроумие, он стал жертвой предрассудков и страха, охватившего в то время общество. Искали причину для неудовольствия Бога, выразившегося в ужасной эпидемии чумы и сильнейшем пожаре в Лондоне (соответственно в 1664-1665 и 1666), и в парламенте обсуждался билль против атеизма и богохульства. Была создана комиссия, в задачу которой входило изучение на этот предмет Левиафана. Однако вскоре дело было закрыто, по-видимому, после вмешательства Карла II.
Тем не менее Гоббсу было запрещено публиковать сочинения на актуальные темы, и он занялся историческими изысканиями. В 1668 был закончен труд Бегемот, или Долгий парламент (Behemoth, or the Long Parliament) - история гражданской войны с точки зрения его философии человека и общества; работа была опубликована после смерти мыслителя, не ранее 1692. Прочитав Начала общего права Англии Ф.Бэкона, которые ему послал его друг Джон Обри (1626-1697), Гоббс в возрасте 76 лет написал работу Диалоги между философом и изучающим общее право Англии (Dialogues between a Philosopher and a Student of the Common Laws of England), опубликованную посмертно в 1681.
В возрасте 84 лет философ написал автобиографию в стихотворной форме на латинском языке, а два года спустя за невозможностью лучшего приложения сил сделал переводы Илиады (1675) и затем Одиссеи (1676) Гомера. В 1675 он покинул Лондон, перебравшись в Чатсуорт, а в 1679 узнал о собственной скорой неминуемой смерти. Говорят, что, услышав о своей неизлечимой болезни, Гоббс заметил: "Наконец-то я обрету лазейку и выберусь из этого мира". Он забавлялся тем, что разрешил друзьям заготовить впрок надгробные эпитафии. Более всего ему понравились слова: "Вот истинный философский камень". Умер Гоббс в Хардвик-Холле (графство Дербишир) 4 декабря 1679.
На надгробном камне была сделана надпись, что он был человеком справедливым и хорошо известным своей ученостью на родине и за рубежом. Это соответствует истине, и хотя вокруг его взглядов велись бесконечные шумные споры, никто никогда не подвергал сомнению, что Гоббс был цельной личностью и обладал выдающимся интеллектом и замечательным остроумием.